Пьеса в 3-х действиях с прологом
По мотивам крымскотатарской легенды
«Сердце матери»
…Был вечный пир в душе его
пристрастий и услад,
он не задумался вперёд
шагнув ногою в ад…
Действующие лица:
Исмаил — он же Мафусаил
Бекир – отец его
Эмине – мать Исмаила
Аджиде — соседка их
Афыз акъай – имам
Насреддин
Гадалка
Атаман
Сотник
Глашатай
Разбойники
Действующие лица пролога: актёры и актрисы передвижного театра.
-Крым Бахчисарай –
Пролог
Труппа актёров передвижного театра выкатывают на сцену телегу и готовят импровизированную сценическую площадку. Вечереет. Женщины и мужчины разводят костёр. Слышны далёкие раскаты грома… Ветер развивает полотнища, развешанные артистами. Тени, от заходящего солнца превращаются в какие-то химеры. Слышится протяжный, заунывный не-то крик, ни-то вопль: а-о-о-у-у…
| 1-й мужчина | Кругом темно. |
| 2-й мужчина | Ни — зги не видно. |
| 1-я женщина | А кто-то ведь кричал вдали… |
| 2-я женщина | Возможно, это ветер утомлённый уходит в горы. |
| 3-я женщина | А может, волк ночную рвёт добычу. |
| 4-я женщина: | А может, то душа, стеная чья-то… |
| 1-й мужчина: | Как знать? Не всё уходит в вечность…
Былины и легенды сохраняют события, А память возвращает имена… |
| 3-й мужчина: | О, женщины! Всему виной воображение,
какие-то легенды… имена… |
| 4-й мужчина: | А всё-таки, ведь, был же чей-то клич…
Мы все почувствовали зов тоски чужой. |
| 5-й мужчина: | Конец! Довольно зовов привидений.
Туман густой с долины выползает; Пора к огню… котёл запел уютно… Мы редко отдыхаем у костра. |
| 6-й мужчина: | (расстилает шкуры) Прошу к огню!
Зарницы потухают, раздолье и покой, А нам и дела нет! (располагаются у костра) |
Вдруг где-то очень близко слышится колокольный звон, затем вновь о-а-о-оу…
| 1-й мужчина: | Опять кричат… или зовут? Иль воют?.. |
| 2-й мужчина: | В тумане дальнем кто-то нас зовёт… |
| 3-й мужчина: | Я слышу колокольный звон. |
| 1-я женщина: | Так звонят души, что плывут без покаянья. |
| 2-я женщина: | Так звонят люди грешники в ночи |
| 3-я женщина: | Так было издавна… Легенды
времени не уточняют. Они доносят красоту и дух народа, что создал их… Средь многих есть одна, но стоит дорого она… Ей “Сердце матери” названье… |
| 4-й мужчина: | Знаем. |
| 4-я женщина: | Помним. Великая любовь- всё побеждает. |
| 1-я Женщина: | Там сын её, как будто Исмаил,
Или Мафусаил – не помню точно… |
| 2-я женщина: | Да точно знать не может здесь никто.
Ведь он герой легенды. Самый страшный герой-Мафусаил ли, Исмаил ли — всё равно. |
| 3-я женщина: | Легенда не о сыне непослушном,
А о его великой Эмине- О матери его многострадальной. |
| 4-я женщина: | Мне в детстве бабушка легенду эту пела.
Там Аджиде была соседкой смелой, Афыз-акъай, разбойники, гадалка… |
| 3-я женщина: | И песня там была, подобна той,
Что матери поют, когда мы в колыбели засыпаем. (женщины тихо напевают “Айнени” — колыбельную) |
| 1-я женщина: | Давайте вспомним каждое мгновение легенды
этой. |
| 1-й мужчина: | Попробуем её восстановить мы лица…
Слова Афыз-акъая я повторю. |
| 2-й мужчина: | А я Бекир-агъа… Ты ж будешь Исмаилом… |
| 3-й мужчина: | Мафусаил я, он же Исмаил. |
| 1-я женщина: | Я — Аджиде. |
| 2-я женщина: | Я – буду Эмине… |
| 3-я женщина: | А я гадалкой стану; |
| 4-я женщина: | Я! Я совесть выше всех блаженств
Предпочитаю. |
| 4-й мужчина | Я сотник буду. |
| 5-й мужчина | Я же атаман. Разбойниками станут те кто
нужен будет в сцене. |
| 6-й мужчина | Ещё глашатай нужен нам, его сыграю я. |
Ветер усиливается, дальний раскат грома. Снова слышится это необъяснимое а-о-у-у… Удары колокола.
Пауза
| 1-й мужчина: | (настороженно)
А может, нам не ворошить былое, Не трогать памяти?… |
| 1-я женщина: | О, нет! Есть в жизни нашего и каждого народа,
то, что нельзя нам забывать вовек! |
| 2-я женщина | Родной язык… |
| 3-я женщина: | Родной земли дыханье… |
| 4-я женщина: | Родные песни и родной очаг. |
| 1-я женщина: | Родное слово ”Мать”, |
| 2-я женщина | Родное слово “дети”, |
| 3-я женщина | Родное сердце матери,
Одно на целом свете… |
Действие первое
Явление первое
Совсем близко слышен звон колокола. Все расходятся, надевают одежды персонажей. Из тумана выходит Уродец, звоня в колокол.
| 1-й актёр: | Ты, что ли, здесь звонишь? |
| Уродец — Мафусаил: | Я… |
| 1-й актёр: | На помощь, кажется, зовёшь? |
| Уродец-Мафусаил: | Зову на помощь, только не тебя.
Мольбы принять мои Аллаха я прошу И устранить грехи с души Молю всечасно я. |
| 1-й актёр
|
Тебя судьба жестоко покарала…
Ты седовласый старец, Иль юноша под грязною сутаной?.. |
| Уродец-Мафусаил: | Не знаю, сколько лет влачу существование: Я жертвой стал проклятого порока. (Пауза)
А был когда-то дом, ограда и очаг И был отец Бекир-агъа, и мать была… Светился добрый, нежный свет в её очах, И под котлом с едой всегда огнь пылал … Мы были три счастливые души Мы, потрудившись днём, под вечер песни пели, Нас слушала луна, и ветер, потушив последнее тепло, Свернувшись, засыпал у нашего порога… То было наяву, а не во сне. Но вот однажды в дом вошла беда: В лохмотьях старых, страшная гадалка Взглянула, всем троим в глаза И, хохоча, на мне свой дикий взгляд остановила. |
| Гадалка: | Ты раб и червь!
Ты трудишься, сводя зарю с зарёю, Довольствуешься пищей и питьём, Сейчас ты раб и червь! Но твой удел иной. Тебя ждут сила, слава и богатство, Тебя ждёт царство вечной красоты! Твои стада и земли необъятны, И стать героем вскоре должен ты, Но! Ты героем станешь лишь тогда, Когда своей рукой убьёшь отца! |
| Бекир: | Уйди, уйди, проклятая гадалка!
Мой сын послушный, добрый и не злой, Он руку не подымет с острой палкой, Против отца и матери родной! |
| Эмине: | Ты не молчи, сынок!
Скажи же своё слово, что слава И богатство ни к чему! Пауза |
| Исмаил: | Но я желаю властвовать над миром.
Желаю сильным я и славным быть, И мне не страшно в руки взять секиру, Чтоб ею чью-то голову срубить. |
| Эмине: | Опомнись, сын! Ведь он тебе отец! |
| Исмаил: | Когда-нибудь всему придёт конец!
(берёт в руку топор)
Громкий раскат грома. Свет в костре вспыхивает, на полотнищах пляшут химеры. Смех гадалки, стон Бекира Исмаил убегает. |
| Явление второе | |
| Эмине: | (сидит у тела упавшего мужа) Бекир, постой, повремени хоть малость…
В столь чуждый тебе мир не уходи. |
| Бекир: | Уйми свой плачь, жена … |
| Эмине: | Как я могу, Бекир?!
Меня никто не слышит. |
| Бекир: | Стерпи, жена, и мужественной будь,
“Терпениям конец — из золота венец”. Сейчас лишь позови мне сына, Хочу последний раз взглянуть на Исмаила. |
| Эмине: | Теперь он не вернётся скоро…
Пришли в наш дом несчастие и горе… Пауза |
| Бекир: | Тогда зови Аджи, пусть почитает мне,
Несчастному отцу, священного Корана предписание. |
| Эмине: | Ужели ты собрался покидать, Бекир
Свою семью и дом? Земля промёрзла и тебя не примет… (пауза) Эх, нет — не слышима я в горе одиноком… Огонь сжигает там, куда попал… |
| Бекир | Не плачь, жена и успокойся,
Я свой век прожил. |
| Эмине: | Зачем так рано? |
| Бекир: | Поздно я женился и сыну воспитание не привил… |
| Эмине: | Ещё успеешь! (глядя в даль)
Эй, Исмаил… Ну, где тебя, сыночек, носит Некстати гордая твоя душа?! Ведь умирает твой отец!.. (кричит и плачет) Бекир, Бекир, седая голова Уйти и мне с тобой в твою могилу… (кричит) Бекир! |
|
Появляются женщины и мужчины, они окутывают белым саваном Бекира. Укладывают на носилки. На протяжении всей церемонии женщины поют “Илляи» религиозные песнопения. |
|
| Явление третье
Слышен призыв Муэдзина |
|
| Афыз-акъай: | Всем ранам и телесным и душевным
Да ниспошлёт Аллах успокоение и терпение сердцам |
| Все: | Воистину пошлёт. |
| Афыз-акъай | И защитит смиренных, обожженных
И испытав, услышит их молитвы, И явит милость им свою! |
| Все: | Воистину. |
| Афыз-акъай: | Аллах всё видит и вездесуще небес над нами око
Благодарствуй за терпенье, берегись порока. Пауза |
| Эмине: | Я жертва случая или судьбы заложница, не знаю.
Я мать или не мать — не ведаю пока. |
| Аджиде: | Прими сочувствие моё, соседка…
Я знаю тяжесть горя твоего. Я старая вдова, исплакавшая слёзы до конца. Молчание Мужчины и женщины подходят к Эмине, выражая сочувствие. |
| Афыз-акъай: | Всё, что могли мы сделать для него-
На этом свете — исполнили. Теперь молитесь о душе его на небе. (Пауза)
Молятся. Да, кстати… А где же Исмаил? Его не видел я у головы отца, Не провожал его в последний путь он почему-то?.. Пауза. |
| Эмине: | (сдерживаясь) Ушёл он в лес…
Не знает он… |
| Аджиде: | Ох, повидаешь, Эмине, от сына… |
| Эмине: | О, горе мне. О, горе! Силы ада… |
| Афыз-акъай: | Ну, перестань. Её бы успокоить надо. |
| Аджиде: | Вот ты и успокой её. Что вот, мол, ты, вдова
Разбаловала сына, умер муж, душе его покой… Гадание- лжец, Афыз, не мне вам толковать. |
| Афыз-акъай: | Ты сердобольною была, Аджи, такой же и осталась… |
| Аджиде: | Терпения набраться посоветуй ей
И сердце сжать в кулак. Да, всё не так, не так |
| Афыз-акъай: | (Эмине)… Отец и мать, хозяева семьи,
Любить и пестовать своих детей должны. Не потакать стремлению к гордыне, А воспитать любовь и ласку в сыне. |
| Аджиде: | Ну вот. Теперь ты начал правду говорить. |
| Эмине: | Я у небес лишь требую,
Мне разрешить самой решать. Не вмешивайтесь, мудрые отцы… Сегодня пасть у рока моего раскрылась, В клыках его зловещих счастье моё скрылось… |
| Аджиде: | Рассудок помутишь свой, Эмине, уймись.
Не стоит сын твоей последней жертвы. |
| Эмине: | Позор и мне, и всей моей семье… |
| Афыз-акъай: | Какой позор?! Мы все ведь понимаем… |
| Аджиде: | Ещё вернётся он. Я знаю. Вот увидишь. |
| Эмине: | Скорее нет, чем да. Он больше не вернётся… |
|
Гром ударяет над самой площадкой, где расположились артисты. Протяжный, заунывный звук, крик, вопль: а-о-а-у-у… Актёры остановили сцену, подошли ближе к костру. Некоторые сняли детали костюмов, прислушиваются.
|
|
| Явление четвёртое | |
| 1-й мужчина: | Опять зовёт на помощь чей-то дух… |
| 2-й мужчина: | Опять в степи тревожно и тоскливо… |
| 1-я женщина: | Смотрите все — в костре огонь потух… |
| 2-я женщина: | Подбросить нужно дров, пока не рухнул ливень |
| 3-й мужчина: | Постойте! Что-то проплывает сквозь туман. |
| 3-я женщина: | Два огонька, два глаза зеленеют… |
| 4-й мужчина: | Спокойно, это зрения обман,
Разыгрывать актёров кто посмеет? |
| 4-я женщина: | А, может, то игра воображения:
Ведь мы легенду стали вспоминать. |
| 5-й мужчина: | Убит отец, и горькие сомнения
Мозг сына стали вдруг одолевать. |
| 4-й мужчина: | Т-с-с, тише. Колокол всё ближе,
Уйдём на время в тень. Прошу вас, тише, тише… |
| Актёры надевают необходимые детали одежды, меняют оформление сценической площадки; Из тумана выходит фигура юноши, за ним другая – женщины.
Костёр вспышками озаряет сцену, пламя то потухает, то вспыхивает опять. |
|
| Явление пятое | |
| Уродец-Мафусаил: | …Эй, где ты, где ты страшная гадалка?!
Исчезла, словно, в землю провалилась… |
| Гадалка: | О, нет! Теперь всегда с тобой,
Я буду твоей тенью и посмотрю, как ты героем станешь. Ха-ха – ха-ха. |
| Уродец-Мафусаил: | Тьфу, пропади, ты, старая карга!
Как ты ввела меня в искушение? |
| Гадалка: | (разразясь) О, грязный, мелкий, гадкий человечек!
Зачем ты след во след за мною ходишь?! Зачем ты в пропасть не упал, здесь недалече Не сгинул где-нибудь в трясине иль болот Меня до слёз тем самым насмешив? |
| Уродец-Мафусаил | Послушай, ты, я помню, говорила… |
| Гадалка: | Я многим очень много говорила
И вот поэтому теперь я здесь Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ну, да и ладно. То мои заботы. Тебе же я хочу урок преподнести: Кто поднял руку на отца родного- Того ждёт гибельный и страшный рок! |
| Уродец-Мафусаил:
|
Довольно! Натерпелся я в скитаньях,
Ты обещала славу, силу, мощь! Ты обещала мне богатство мира, Красоту и блеск, А бросила в болота и трясины, Где никогда не виден солнца свет! |
| Гадалка: | Я дух испытывала твой, заносчивый мальчишка.
Не многих видела я на своём пути, которые За тонкий звон мешочка с золотыми, Могли бы голову отца родного с плеч снести! |
| Уродец-Мафусаил: | (резко начинает рыдать)
Не потому ли, так сильна та плеть, Которой жизнь меня жестоко исхлестала (всхлипывает) Не потому ли горький я скиталец, С разбитыми ногами по земле, Убитой войнами, пожарами сожжённой Блуждаю, кровью описав свой путь… (плачет) А-а-ах! Ты знаешь цену горю — я не знаю. |
| Гадалка: | Вот-вот… Теперь я вижу…
К тебе рассудок окончательно пришёл, и искупить грехи свои настало время. |
| Уродец-Мафусаил: | (тихо) Где мать моя, где дом?.. (пауза)
Я умереть хочу, очистив душу… |
| Гадалка: | (спокойно) В твоей душе, плешивый,
Семь чёрных бородавок пустили корни, Сердце разорвав. И в мозг, прихлынув, кровь заполнила глаза. Семь тяжких ты свершил грехов, Семь раз от праведных путей отрёкся, И семь несёшь печатей на себе. Я наговаривала, было, не таю… (пауза) Искупишь все грехи, увидишь мать свою… Мне надо чарам злым отпор найти Тебя чтоб к матери свести. |
| Уродец-Мафусаил: | Чу, слышу я какой-то скрип иль скрежет
К нам приближается из поля, сердце режет! Кругом темно… (кричит) Кто бродит по туману?! Тебе что в доме не сидится У жаркого костра?.. |
| Гадалка: | Мафусаил, останься здесь.
Проверим ещё раз твой дух. |
| Уродец-Мафусаил: | Постой, как же я, с грехами разберусь один? |
| Гадалка: | Тебе решать.
Насобирал — отмаливай. Иди один… (уходит) |
| Уродец-Мафусаил: | Один, один… Мне страшно ответ держать.
Пред кем? Пред совестью, пред детством, Пред памятью своей… (пауза) В тумане чёрно-синем, Топча ногами грязь… Постойте, что я вижу Ведь Насреддин Идёт сюда всё той же торопливою походкой (пауза) Да, это видно он. Э-хей, Ходжа!..
Явление шестое |
| Насреддин: | Мир, тебе! Бродячий, блудный сын! |
| Уродец-Мафусаил:
|
Кто с миром, тот в ночи не ходит
И тень на лике не лежит его… |
| Насреддин: | То тень моей, своей печали
И для тебя она не сделает урон. |
| Уродец-Мафусаил: | Хоть с виду ты похож на Насреддина
И мудрствуешь, считая по словам… Но пояс алый был у Насреддина, И на челе его высокая была чалма. (Резко меняется) Он добрый был и раздавал конфеты, Рассказывал стихи и песни пел… Спешил он к людям не бежал от них, Веселье, праздник приносил для них, А ты осипший, грустный и не живой, Не Насреддинов, нет, печальный образ твой. (звонит в колокол) |
| Насреддин: | Ты прав, приблудный сын,
Убивший мать свою. Я утешал других, но не себя Взамен имея хлеб, что ел, я не скорбя, Но люди не хотели услышать голос мой Остановить не смели “кровавый подвиг” твой. Я дал обет молчать, Покуда, разум не возвратится в колыбель свою. Я песню, что весной сложил зелёной, Не пропою в холодную пургу. |
| Уродец-Мафусаил: | (звонит в колокол)
Моя судьба тогда свершится, Когда увижу мать свою… |
| Насреддин: | Ты маму потерял?-
Я молодость свою. Теперь, согбенный, с посохом в руке, Немой, осмеянный бреду и не нашёл покуда… Пауза |
| Уродец-Мафусаил: | Отважный старичок.
Прикинувшись святым, ты слёзы вызываешь у людей, А сам, небось, и бога-то не веришь? Гром |
| Насреддин: | (смотрит в небо; после паузы)
И сам видать не знаешь ты молитвы, Которую Аллах бы принял, и на скитания с туманными очами Средь ночи в степь тебя не посылал… |
| Уродец-Мафусаил: | Я не урод! |
| Насреддин: | Я и не говорил об этом. |
| Уродец-Мафусаил: | Но ты подумал ведь, сознайся. |
| Насреддин: | Нет. |
| Уродец-Мафусаил: | (изменившись) Я мать ищу свою… |
| Насреддин: | Не мать, а маму. |
| Уродец-Мафусаил: | Ну, маму. |
| Насреддин: | Нет не ну, а маму.
Я слышал где-то, есть одна вдова. Всё сына ждёт она. Всегда, Всегда одна. |
| Уродец-Мафусаил: | Ты говоришь, что матушка моя жива?!
И ждёт меня? Всё также у окна. Свеча её горит? |
| Насреддин: | Свеча её не гаснет никогда.
Её любовь и нежность пламя согревают. Иди туда. Там твоя вера, Там всегда надежда есть И там прощают. Иди туда, иди, иди туда… (Мафусаил начинает плакать) Не плачь, мужчиной будь. |
| Уродец-Мафусаил: | Я палок крепость, вместе с силой палача
На собственных лопатках испытал Так жизнь меня жестоко исхлестала. |
| Насреддин: | Судьба тебя пытала, грешник. |
| Уродец-Мафусаил: | Всё, хватит, я устал. (пауза)
Но нет спокойствия в душе моей!! (Насреддину) Я маму ведь найду? Как думаешь ты, мудрый старец? Молчание …Молчишь… Не веришь мне? Ну, что же ты имеешь право молчать, мудрец. Пауза |
| Насреддин: | Что ты хочешь слышать от меня?
Если в вере крепким будешь ты, Искупишь злодеяния свои Прощения заслужишь если ты У матери, Что тебя на божий породила свет, Тогда Быть может, и обретёшь покой, И, может статься, встретишь свою маму Судьба, судьба с судьбою шутки плохи. Как жаль, что мы об этом поздно узнаём И тычем в грязь свои натруженные руки, Не вознося их к небу, мы пачкаемся по уши в крови, А после к отпущению грехов, И к милости Создателя взываем. (Мафусаил засыпает) А небеса терпения сулят И снова испытаться нам велят, Взамен награды получаем яд, И громкий плачь наш, во вселенной жалок…
Туман густеет; Насреддин исчезает. |
|
Явление седьмое Прогремел гром. Неровно горит костёр, актёры стоят, задумчиво глядя перед собой. Одинокий плач: о-о-а-а-у-у-у… уже не пугает их. Они знают, что это душа Исмаила стонет… |
|
| 1-й мужчина: | Да трудно быть в печали одному… |
| 2-й мужчина: | А он, печалью объят, бредёт один |
| 1-я женщина: | Его звезда уже ему не светит, |
| 2-я женщина: | Не утешает, словом Насреддин… |
| 3-я женщина: | Смотрите, он остановился
Сел, молитву шепчет. |
| 4-я женщина: | Он сумасшедший. |
| 3-й мужчина: | Нет! Он грешник; грешник он
И нет ему прощения небес. |
| 4-й мужчина: | Его молитвы голос, видать,
Аллах не слышит. |
| 5-й мужчина: | Грех тяжкий совершил он. |
| 1-я женщина: | Не легко. |
| 2-я женщина: | Темно кругом. Туман.
Не видно звёзд на небе. |
| 3-я женщина: | А он всё плачет. И всё мать зовёт…
Вспышки костра, не то вой, не то стон слышатся актёрам: о-о-а-а-у-у… Из тумана возникает женская фигура; вся в чёрном одеянии появляется Эмине, Идет, не зная куда. Актёры расступаются перед нею… |
|
Явление восьмое |
|
| Эмине: | (тихо) Сыночек мой… Ты сладко спишь…
Меня, увы, не слышишь… Тем более, не видишь. Быть может я в бреду? Зачем тебе нужна я? Ты одинокий всадник в этом мире, Решил без рода-племени существовать (пауза) А может, изменился ты? Лишился гордости излишней, Остыл твой пыл мальчишеский, сынок… Жизнь одинокая и трудная, Тебе в подарок, ну а мне в утеху устраивает Встречу нам. |
| Уродец-Мафусаил: | Кто ты такая? Страшная как смерть?
Или вернее жизнь в своём исходе… (слышен голос гадалки): Мафусаил, прескверный, гадкий, мерзкий! Где же ты?! |
| Эмине: | Прощай, сынок! |
| Уродец-Мафусаил: | Сынок?! |
| Эмине: | Верней, до скорой встречи… (Эмине исчезает)
Мафусаил начинает плакать. |
| Уродец-Мафусаил: | Мама… Мама… Куда ты? Где ты, мама (просыпается)
Вбегает Гадалка. |
| Гадалка: | Ну, наконец-то отыскался. Чего развылся пёс?
Луны ведь нет. |
| Уродец-Мафусаил: | Откройся день…
Закрой свой чёрный зонт, ночь ада Я маму видел не во сне, а наяву… |
| Гадалка: | Ты бредишь, чудится тебе.
Ты голоден и чушь несёшь. |
| Уродец-Мафусаил: | Сама ты чушь несёшь.
Ты – главное несчастие моей жизни! (кричит) Мне страшно… Помогите… Кто ты такая, что после твоего прихода Перевернулся белый свет?! Откуда и зачем пришла Из жуткой ночи темень напустив… |
| Гадалка: | Всё, хватит, я устала существовать
Под тяжестью неволи-людской бессовестности, Совесть я (пауза) (задыхаясь) Я…Я молчать не буду… |
| Уродёц-Мафусаил: | Говори. |
| Гадалка: | Судьба твоя — спектакль жестокий и крутой. |
| Уродец-Мафусаил: | Когда конец, вещунья? Ты-то знаешь… |
| Гадалка: | Я? С чего ты взял?.. |
| Уродец-Мафусаил: | Ты привела меня сюда. |
| Гадалка: | Ты сам пришёл. Никто тебя не гнал. |
| Уродец-Мафусаил: | Но ты, ведь, говорила… |
| Гадалка: | …То говорила твоя алчность,
тогда про совесть ты забыл, дав волю похоти своей… Теперь пришёл черёд И суд идёт на небе Весы создателя склоняются не за, а против, Твоё последнее хотят услышать слово. |
| Уродец-Мафусаил: | Я сам себе мерило. |
| Гадалка: | Ложь. |
| Уродец-Мафусаил: | Нет, правда. |
| Гадалка: | Правда там (показывает на небо).
Здесь суета и прах Одна лишь совесть неподкупна, Но и она, с тобою сделку заключив Подверглась искушению. Теперь она болит, зудит и стонет. И нет спокойствия в твоей душе. …Не останавливайте действия, актёры, И постарайтесь нам легенду досказать О сердце матери и бессердечном сыне О жертвах совести, бессовестности жертвах.
Темнеет. |
|
Действие второе Явление первое
Огонь костра горит не ровно, вспышками. Ветер приносит далёкий отзвук: о-а-о-у-у, который страшит и не даёт покоя… Актёры сгрудились у костра, тихо запевают ту колыбельную, что у каждого в памяти. Тишина. Гром раскатывается где-то вдалеке… Тоска по дому, по детству, по тёплым рукам матери… Порыв ветра доносит медный звук трубы и барабана, нарушая тишину, появляются разбойники. Появляется Глашатай. |
|
| Глашатай: | Смиренные и сирые!
И да прибудет праздник к вашему огню, В священный праздник жертвоприношения! |
| Разбойники: | (радостно) Благодарим. |
| Глашатай: | Велик Аллах!
Наш атаман, небес приставник верный, Исполнен благодушия И к празднику всех щедро одаряет, К Аллаху в жертву отправляет Все сорок тех овец, что мы насобирали. |
| 2-й разбойник: | (с ухмылкой)
Не много ль будет, коли всех разом съесть? |
| 1-й разбойник: | Приказ верховного — закон, оспаривать не смей. |
| 2-й разбойник: | Хорош закон,
ведь моего барана поймал неон, а я. И сам могу решить: Когда, кому я жертву принесу. |
| Глашатай: | Сегодня не грешите, сбавьте прыть
Три дня мы празднуем И слава Атаману (уходит). |
| Сотник: | (с перевязанной головой) Эй, вы, о чём там шепчетесь?
Небось, опять задумали вдвоём Спуститься в деревеньку, что поближе?!. |
| 1-й разбойник: | Какой там… |
| 2-й разбойник: | Есть хотим |
| Сотник: | Словами не насытите вы брюха
(улыбается) Волка ноги кормят, знаю я. (тихо) Ну, ладно, так и быть идите. Только быстро и без шума возвращайтесь, А добычу… Ведь должны и вы к столу Какую-то хоть жертву принести.
Выходит Атаман и направляется к Сотнику. |
| Сотник: | В те сети, что круг лагеря мы уложили, атаман,
Вновь баран попался. Вели точить ножи, ведь солнце уж в запале. |
| Атаман: | Не торопись, мой сотник,
Хватит сорока баранов всем. А этого оставим напоследок. Коли кутить начнём — не будет празднику конца, Я чую. |
| Разбойники: | (входят, ведут Исмаила) Да будет во здравии
и нескончаемом достатке наш атаман! |
| Исмаил: | (устало) Ну, слава небу,
я добрался до костра… |
| 1-й разбойник: | Молчи, разбойник. |
| 2-й разбойник: | Да заткни ты ему рот. |
| Атаман: | Кто ты и как попал в силки?.. |
| Исмаил: | (перебив) Я вас узнал. |
| 1-й разбойник: | Чего ты мелешь? |
| 2-й разбойник: | Толком отвечай. |
| Исмаил: | Я видел ваших всадников в лесу
И вас на скакуне в день Рамазана |
| Атаман: | …Когда был Рамазан
здесь не было нас и в помине. |
| Исмаил: | Вот, именно, вы были вдалеке
Там, где и я когда-то жил… Но сорок дней прошло уж. |
| Сотник: | (Атаману) Тебе решать, мой Атаман.
Что нам прикажешь делать? |
| Атаман: | Сейчас же отпустите странника; быть может
У него предлог какой-то Он так бежал за нами… |
| Исмаил: | Ушёл я из семьи
Законы и порядки отвергнул. |
| Атаман: | Зачем? |
| Исмаил: | Мне злата звон всего дороже
Богатым быть хочу я судьбе наперекор. |
| Атаман: | У каждой есть семьи свои законы… |
| Исмаил: | Мне то закон — что для меня приемлемо.
Пауза |
| Атаман: | Теперь тебя узнал я… |
| Исмаил: | Что? Узнали?! |
| Атаман: | Узнал по голосу.
Ведь ты кричал нам в след. |
| Сотник: | Кто ищет — тот всегда находит… |
| Исмаил: | Нашёл и я своё пристанище
Возьмёшь меня к себе? В разбойники сгожусь, я крепкий; Хотя устал чуток с дороги. |
| Атаман: | Ну, что ж, возьму.
Ты, видно сразу, парень наш. |
| Исмаил: | Я буду верным вашим янычаром. |
| Атаман: | Какой там соглядатай из тебя…
Сегодня праздник: отдыхай и потешайся. (разбойникам) Трубите в трубы; прибыло в полку! В честь гостя нашего несите достархан Из ваших жертвоприношений. (разбойники стелют достархан, и каждый что-то кладёт на него) Тебе и уваженье, гость, и слава, иди к столу. Не может в нашем деле знатный человек, Стоять как бедный родственник в углу! (Атаман и Исмаил обнимаются, все садятся за трапезу) Пауза |
| 2-й разбойник: | Эй, Сотник, что-то Атаман, как будто бы,
Зависит от этого мальчишки… |
| Сотник: | Тебе приказано любить и уважать
Столь дорогого гостя, дуралей. |
| 1-й разбойник: | Не лезь в огонь,
Коли башка твоя набитая опилками- Сгоришь. |
| Сотник: | Наш атаман хоть и великодушен,
Но знает цену слову своему Знать, видно, приглянулся он ему… Молчание |
| Атаман: | Ну, вот теперь ты с нами, гость,
Сидишь за праздничным столом, А имени не знаем твоего. |
| Сотник: | Уважь, ведь, каждый хочет знать;
Как имя гостя нашего. |
| Разбойники: | Как звать? |
| Атаман: | Айдуты правы, — «Надобно бы знать
Кого в свой строй им Атаман прибавил»? |
| Исмаил: | …Меня назвали в детстве Исмаил…
я к вам со всей душой |
| 1-й разбойник: | (2-му разбойнику)
он, словно, пёс с цепи сбежавший ещё не волк, но и не дворовой уже. |
| 2-й разбойник: | (1-му) Всё Атаман. |
| Сотник: | Ах, Исмаил, наш пастырь
К тебе исполнен теплоты душевной. |
| Исмаил: | Исполнилось моё желание, |
| И вот сижу в кругу друзей,
Свободный, сильный — не должен никому и ничего. (пауза) Спасибо за приют и честь. |
|
| Атаман: | Во славу всех умерших и здравие живых |
| Исмаил: | …Я здесь останусь. Я решил. |
| Явление второе
Эмине сидит у костра, входит Аджиде |
|
| Эмине: | Пройди, Аджи-тотай, к огню поближе
Холодная сегодня ночь была. |
| Аджиде: | Я думала ты спишь (садится поодаль от костра). |
| Эмине: | Какой там, нет мне сна… (пауза)
Эх, Исмаил… |
| Аджиде: | Я тоже в полудрёме ворочалась всю ночь,
Но не смогла уснуть. Сегодня праздник, ведь…
|
| Эмине: | (встаёт)… Дам тлеющим углям я турку разогреть
сварила, было кофе, пить одна не стала (паузу) Где же Исмаил? Входит Афыз-акъай. |
| Афыз-акъай: | Свят праздник вашему огню,
Спокойствия душам умерших, Здоровья, сидящим у огня. Сегодня сорок дней как с нами нет Бекира |
| Аджиде: | Благословите небеса, души его полёт… |
| Эмине: | А что же Исмаил? |
| Аджиде: | Вернётся он, всему свой час. |
| Афыз-акъай: | Он был не прав, твой Исмаил. |
| Эмине: | Но где теперь он?! |
|
Явление третье
Актёры быстро меняют декорацию. Слышны раскаты грома. Вспышки пламени костра. Лес, Праздник в разгаре. |
|
| Атаман: | (Исмаилу)
Да… Те сорок дней, что ты в дороге был, Сказались на тебе. |
| Исмаил: | Ещё бы… |
| Сотник: | Но всё же молодцом он держится в седле. |
| 2-й разбойник: | Жестокий – прямо – зверь. |
| 1-й разбойник: | Молчи, болван, и не встревай…
Пауза |
| Атаман: | (глядя на 1 и 2 разбойников)
Эй, что там, Кость застряла в горле или что?! Молчание |
| Сотник: | Опять тот дурковатый, простите, Атаман. |
| Атаман: | На век его прощаю и богу в жертву посвящаю.
Скажи, мой Сотник, палачу Пускай отрубит голову ему. |
| Сотник: | Играйте музыку, праздник продолжается.
Атаман и Исмаил отходят в сторону, Сотник идёт за ними. |
| Атаман: | Не все, разбойниками могут быть,
как видишь, Исмаил, И жертвуют к столу И со стола воруют. |
| Исмаил: | Видать цена той жертве – грош. |
| Сотник: | Хоть грош, быть может, и не деньги,
Но и за грош не пропадёшь. |
| Атаман: | Ты, Сотник, знай,
Что уваженье к старшим по чину, званию, Обязан проявляя, ты, Не лезть в их разговор; Ступай, займись делами. |
| Сотник: | Сию минуту, Атаман (уходит).
Пауза |
| Атаман: | (Исмаилу) Ты должен понимать бы, что и как…
Ну, испытать тебя должны мы… (пауза) Пойми мои слова, как можно прямо, Не сожалей, потом, когда свершится дело… |
| Исмаил: | Свершу я сам, что хочешь, Атаман,
Не устрашусь из верности к тебе. |
| Атаман: | Давай посмотрим.
Коль хочешь праздно и в пиру, Свой век как мы прожить И всяку ночь в постели Вновь с женщиною новой быть, Ты должен в жертву, в верность нашей шайке Убить ту женщину, что родила тебя, А мне, как Атаману своему, Обязан будешь сердце принести. Не выполнишь суровый мой приказ, сбежишь: И под землёй найду И отрублю, клянусь, твою башку. (слышится крик 2-го разбойника, удар топора) Пауза Ступай, мой юный друг, Я жду тебя; до скорой встречи (уходит) Гром, молния. Слышны удары колокола и вопль из степи. Темнеет. |
| Явление четвёртое
Появляются актёры, переставляют декорацию. |
|
| 1-й Актёр:
|
События набирают оборот,
Явление за явлением идёт. |
| 2-й Актёр: | И совершаются поступки,
Преграды рушатся и сеются пороки… |
| 3-й Актёр: | Мы многословны, друг,
Вон идут герои. Пошли… |
| 4-й Актёр: | Пока уйдём мы в тень, посмотрим,
Что нам готовит, сей зловещий день. Гром, отчаянный крик: а-о-а-о-у-у… |
|
Действие третье Явление первое
Тишину нарушает резкий крик Аджиде. Появляется Исмаил за ним бежит Аджиде. |
|
| Аджиде: | А-а-ах, убил,
Убил он мать свою, Проклятый изверг! Бекир – отец твой, По твоей же милости ушёл из жизни, И кровью матери, ты, руки обагрил… |
| Исмаил: | Заткнись, Аджи,
Я горло перережу. Останься тут и не иди за мной. |
| Аджиде: | Для личной пользы матери тебе не жалко,
Мясник с кровавыми руками, сатана. Эй, люди, помогите мне, Что делать?! Афыз-акъай, не уж- то ты не слышишь, Не выйдешь на дорогу? |
| Исмаил: | У каждого из вас свой бог,
А общий бог, так лишь — для прикрытия. Зря зовёшь Афыза, Он тебя не слышит. |
| Афыз-акъай: | (вбегает) Опомнись, Исмаил, вернись домой,
тобою правит бес. Остынь, ведь кровью кровь не смоешь. |
| Исмаил: | Мораль читай своим, послушным детям. |
| Аджиде: | Он мать свою убил!
Гром, вспышки огня. Ветер рвёт полотнища кулис. |
| Афыз-акъай: | Покайся, Исмаил,
Ведь никогда не поздно. |
| Исмаил: | Ведь, мать мне не простит (уходит). |
| Аджиде: | Тебе не может быть пощады! |
| Афыз-акъай: | Вернись… |
| Вой ветра, костёр пылает. Химеры пляшут на полотнищах. Актёры стоят в растерянности, с трудом осознавая происходящее. | |
| 1-й мужчина: | Вокруг всё в траур погрузилось,
Совсем темно. |
| 2-й мужчина: | Пускай замолкнет мудрость, и уймётся совесть… |
| 3-й мужчина: | Разверзнется земля пускай,
Смешавшись с небом. |
| 4-й мужчина: | Коли молчит карающий закон,
Я тоже умолкаю. |
| 1-я женщина: | Не пожалейте слёзы, небеса |
| 2-я женщина: | И с нами вы оплакивайте горе |
| 3-я женщина: | Смотрите! Вот он! |
| 1-я женщина: | У него в руках трепещет сердце матери… |
| Все: | (отворачиваются от него) Позор!
Позор! Беда, беда! О, горе!! Громкий раскат грома. Наступает тишина.
|
| Явление второе | |
| Исмаил: | (вбегает в руках сердце матери)
бегите и крепитесь по пути мои усталые в дороге икры. Исполнив обещание своё, Я возвращаюсь, Атаман. Ты слышишь?! Я верности своей не знал преград, Посмотрим, знаешь ли ты цену ей? (Исмаил падает; появляется Эмине вся в белом) |
| Сердце-Эмине: | Ты не ушибся ли, сыночек, Исмаил?
Не пострадали ли уставшие ручонки? |
| Исмаил: | Молчи, ты мёртвая.
Гром гремит, грохот, молния, треск, ливень, Ветер приносит Атамана, Сотника, и разбойников… Исполнил я обет свой. |
| Атаман: | Да будь ты проклят, жалкий мясоруб,
Не прикасайся к сердцу, Ты не имеешь права поднимать его. Не только мать, отца и всех друзей Народ свой и обычаи его ты продал За звон монет заветный. Продал совесть, честь свою и стыд. |
| Сотник: | Свяжите руки палачу, что кровью материнскою омыты |
| 1- разбойник: | Тело бросить бы шакалам не мешало. |
| 2-й разбойник: | Нет, пусть палач свершит
судьбы виток последний над тираном. |
| Сердце-Эмине: | Умрёт мой сын, меня не возвратишь
Зачем тебе две смерти, Атаман? Ты сына моего прости, не убивай… |
| Атаман: | Тогда избейте палками его; не убивайте.
Пускай он позабудет мать, отца, и белый свет, Лишится зрения и дара речи, Пусть, постареет в миг. На шею бросьте колокол, звенящий Пусть, возвещает людям, Что Исмаил – проклятиями заклятый Блуждает по земле без покаяния… 1-й разбойник: хочет увести Исмаила |
| Исмаил: | Нет, не надо лучше смерть… |
| 2-й разбойник: | Награда? |
| Сотник: | Не заслужил, подонок. |
| Атаман: | И имя замените перед поркой
По безобразнее как можно нареките Чтоб людям знаком это имя было. …А сердце матери похороните на пригорке, пусть кланяются вечно все прохожие… |
| Сотник: | Мафусаилом назовём его.
С ним быстро порешите И в путь. Нам нечего тянуть; Стихия всё крепчает. |
| 1-й разбойник: | Дьявол, земле его глотнуть. |
| Исмаил: | Помогите…
Неверные вы сами, исполнил я обет, А вы нарушили наш уговор. |
| Атаман: | Вершат однажды и на веки
Суд свой небеса над человеком… |
| Явление третье
Темнеет, слышен вой ветра. Над морем появляется Мать-Эмине, она не выглядит покойницей, она такая, какой её помнит Исмаил, только с красным пятном на груди. |
|
| Уродец-Мафусаил: | Эх, если бы, мне знать всё наперёд,
Суметь вернуть бы время. Может и не так, а по-другому, жизнь свою прожить (пауза). Колотит сердце, колоти, В висках шумит, – шуми, Дай мне терпения, Аллах, и крепость мышцам дай. Имею ли я право обращаться к небесам? Я не с ума сошёл, а разум возвращается ко мне, Прости, прости, прости и душу отпусти на волю. Помчусь, как птица я, и крыльев мне не надо… Нет, уснуть мне дай, Аллах, уснуть на век Пусть, мама мне видением приснится И я разбитый жизнью, прощения Просить хочу колена приклонив… Замечает дух Матери Что там, вдали за свет? Кто по воде идёт? Знакомый слышу я мотив… Видение посетило меня грешного (кричит) Я вижу Маму!.. Должно быть это знак какой-то Не уж-то Бог решил, кровавый грех мне отпустить?! (матери) Кто ты, виденье или дух? На мать мою походишь (пауза) О, Создатель, жарко мне Воды, я пить хочу… Эй, Гадалка-Совесть, где ты? Мне некому подать воды… |
| Дух-Эмине: | Перед тобою море, пей, сколько хочешь. |
| Уродец-Мафусаил: | Нет, не зови меня к себе
Не мать, ты — приведение… |
| Дух-Эмине: | Моей душе и вне земли покоя нет, сынок
Я там, ты здесь, удел наш одинок |
| Уродец-Мафусаил: | Не хочешь ли меня ты утопить?
Я мать свою убил, ослушался отца И нет их больше у меня… А ты возмездие моё… |
| Дух-Эмине: | Я не возмездие, а мать твоя, |
| Уродец-Мафусаил: | Я вижу ту, которую убил
В порыве грешном, алчном Пришла меня судить. |
| Дух-Эмине: | Сужу не я, сынок.
Я, как и ты судима. |
| Уродец-Мафусаил: | Перед тобой стою колени преклонив
И не прощения, а кары жду. |
| Дух-Эмине: | Пришла я не одна,
А с хором ангелов… |
| Уродец-Мафусаил: | И Азраила верных янычар
Я вижу сонмища над морем. |
| Дух-Эмине: | То ангелы, сынок…
Не слышишь ты меня |
| Уродец-Мафусаил: | Ангелы?! За мной… (пауза)
Нет, нет, мне не попасть на небо, Гореть в аду, что сотворил я сам… |
| Дух-Эмине: | Уйми, свой плачь и будь мужчиной, сын,
Я за тебя несу ответ. |
| Уродец-Мафусаил: | (плачет) Причём здесь ты?!
Ты — жертва. |
| Дух-Эмине: | Я твоя мама, опомнись, Исмаил!..
Пришла к тебе, сынок, с небес на землю Прощение моё прими. Ведь, ты кусочек сердца моего, Разбитого несправедливым роком. |
| Уродец-Мафусаил: | Я был жесток, неправ…
Я понял это, мама (сильно плачет)! |
| Дух-Эмине: | Я ухожу, простив тебя,
Верней не я, А царь небесный тебя простил. Молила я его и в свой последний час О судном, помня дне, Я о тебе, сынок, молила (идёт) |
| Уродец-Мафусаил: | Постой, куда же ты… Не уходи
Я быть с тобой хочу Останься, мама… |
| Дух-Эмине: | Мне пора идти.
На время я к тебе пришла, Напомнить тебе хотела имя Забытое твоё. Ты, Исмаил, отец тебе дал это имя И нет другого у тебя… |
| Уродец-Мафусаил: | Я вспомнил, вспомнил, мама…
И дом наш, и отца… Не уходи… |
| Дух-Эмине: | Пойдём со мной?
(пауза) Нас ждут… Отец твой, предки… Что, идёшь? |
| Уродец-Мафусаил: | По морю? |
| Дух-Эмине: | По морю, по любви, по памяти на небо попадём
А по пути над нашим садом, Дождём густым прольём. Пусть, зацветёт опять наш старый добрый сад… |
| Уродец-Мафусаил: | Прощён я и лечу над миром
Вольный и свободный… |
| Дух-Эмине: | Спокойна я теперь,
Моё дитя со мною И радость наполняет душу. Ушёл его недуг, и он свободен (уходят) |
Пьеса «Сердце матери» написана по мотивам одноимённой крымскотатарской легенды.
О самой чистой, бескорыстной, всепрощающей материнской любви. О великой материнской жертвенности.
Пьеса написана в стихах, это придаёт звучанию легенды эпическую атмосферу, усиливает драматизм ситуаций, доводя их до высокой трагической ноты, а порой придаёт развитию сюжета обличительно сатирические краски.
Пьеса познакомит народы Украины с частичкой богатой крымскотатарской культуры, с его обычаями и обрядами.